– Дроссельмейер, ты не поверишь, что сегодня произошло. – радостно известила о своем прибытии Зубная Фея, спускаясь с подоконника и принимая человеческий вид. Хранительница пребывала в прекрасном расположении духа, несмотря на всю сложность ситуации, в которой весь Зачарованный Лес пребывал не первый день и даже не первый год, а также весьма сомнительные успехи с планированием восстания против Снежной Королевы. Фея предпочитала не зацикливаться на неудачах и неприятностях, насколько бы большими и частыми они не были, а наслаждаться каждой мелочью и находить радость хотя бы в том факте, что солнце сегодня встало, ведь это означало, что у них по-прежнему была надежда на то, что им удастся отстоять свою позицию и не дать Снежной Королеве и дальше распространить свою власть. В том, что их борьба за установлением мира станет успехом Зубная Фея даже не сомневалась. В ее голове была лишь одна схема того, как эта ситуация должна будет развернуться, – так или иначе, сегодня или три месяца спустя добро непременно победит зло, ведь иначе и быть не могло, во всяком случае в представлении Феи. Тем не менее она осознавала, что просто и легко им эта победа не дастся, к счастью, у нее имелся опыт общения с отъявленным злодеем, и она знала то, насколько высокими были ставки в этой игре. Пожалуй, самое неприятное заключалось в том, что с ней не было верных друзей и коллег, за исключением Ледяного Джека, разумеется, но с Северянином, Кроликом и Песочником рядом ей бы было спокойнее.
– Можешь себе представить, что Эделайн сегодня ночью перепутала мешочки с зубками и с монетками и едва не оставила малышки Энни чужой зубик? – Хранительница рассмеялась, вспоминая испуганной лицо одной из своих помощниц, когда та осознала свою ошибку,. К счастью, ничего непоправимого не случилось, и Зубная Фея спасла ситуацию, положив крошке Энни заслуженную награду в виде монетки, правда, потом ей пришлось в течение двух следующих часов убеждать маленькую фею в том, что все в порядке, и она ни в коем случае не злится. Темноволосая до сих пор не была уверена в том, что Эделайн ее все же услышала и успокоилась. – Не волнуйся, я вовремя спохватилась и все исправила. Она совсем недавно приступила к своим обязанностям, но уже прекрасно справляется, а главное с каким энтузиазмом! – что можно было сказать, наверное, о каждой помощнице Зубной Феи без исключения. Хранительница наконец обратила внимание на волшебника – до этого она была слишком увлечена своим рассказом и теперь вспомнила о том, что он вполне мог позабыть, кто кем является, что вполне объяснимо тем фактом, что у Феи были сотни помощниц и сотни историй о ночных приключениях, впрочем, как могла судить Зубная Фея после внимательного осмотра своего друга, сейчас Дроссельмейеру было не до ее рассказов о детках и зубках – выглядел он весьма понурым. Хранительница могла предположить, что затея с предложением колдунье Эйнсли присоединится к восстанию не увенчалась успехом, что, несомненно, огорчало. У них каждый человек (или существо) был на счету, к тому же столь опытная и искусная колдунья. Иногда Фея жалела, что не была наделена большими силами нежели собирание и хранение детских воспоминаний и превращение в колибри, но у каждого свои сильные стороны, а в борьбе с Ее Величеством Холодок По Коже были просто необходимы сильные колдуны.
– Что произошло? Разговор с Эйнсли пошел не так, как планировалось? Она отказалась? Ее невозможно переубедить? – выражение ее лица тут же перестало быть радостным и беззаботным и приняло беспокойный вид. Зубная Фея тараторила вопросы один за другим и лишь на четвертом из них затормозила, что предоставить собеседнику возможность ответить ей. Она, правда, не была уверена, что он запомнил все, что она хотела узнать. Хранительнице захотелось обнять волшебника, но она предпочла сдержать свой порыв, хотя бы временно по той простой причине, что он вряд ли его оценит. К тому же Дроссельмейер вполне мог расстроиться по какому-нибудь другому поводу, к примеру, что-нибудь случилось с его любимым цилиндром.
Они с Дроссельмейером изо всех сил старались, чтобы восстание не провалилось и стало успехом, но не для и не для всеобщего признания, а для того, чтобы жители Зачарованного Леса наконец смогли вздохнуть спокойно и не жить под гнетом Королевы Валери. Впрочем, в данный момент Зубную Фею волновала не столько неудача, а сколько, как эта самая неудача могла повлиять на дорогого ей человека, Дроссельмейера, ведь последователей они со временем найти смогут, как и одержать победу, а вот если волшебник потеряет надежду ничем хорошим это не закончится. Хранительнице было больно видеть чужие страдания, в особенности когда речь заходила о важных для нее людях. – Извини, я увлеклась расспросами. Расскажи мне все в подробностях, а я постараюсь оставить все вопросы на потом. И думаю нам нужен чай, желательно ромашковый. – Фея обнадеживающе улыбнулась Дроссельмейеру. Обрывочные воспоминания о ее жизни или вернее жизни Фрейи Антлер подсказывали Зубной Фее, что ромашковый чай имел успокаивающий эффект, и если она ничего не путала, то ее мама некогда заваривала ей этот напиток после напряженного дня.

– Твои помощницы когда-нибудь точно травмируют психику бедным детям. Если уж мне смогли. – Зубную Фею совсем не задели слова Дроссельмейера, в конце концов они не первый день знакомы, и она прекрасно помнила то, как он начал чуть ли не отбиваться, когда стайка ее маленьких помощниц налетела на него впервые. Тогда Фее показалось это забавным, впрочем, и сейчас тоже, она даже невольно начала улыбаться, вспоминая тот момент. – Мои помощницы созданы для того, чтобы сохранять и продлевать детство и невинность детей, к тому же все любят чудеса, не только дети. – темноволосая вопреки всем заявлением своего друга по-прежнему верила в то, что и он некогда был очаровательным мальчиком, который с замиранием сердца ждал появления Санты Клауса и клал под подушку выпавшие молочные зубы в надежде найти утром вместо них монетку. Она бы хотела посмотреть на маленького Дроссельмейра, что Фея, однако, не высказала вслух, подозревая, что он сам от подобной картины умиления не испытает.
По своей природе Зубная Фея была быстрой и торопливой, но она никоим образом не пыталась подогнать волшебника, терпеливо наблюдая за тем, как он сервирует стол, заваривает чай и раскладывает угощение, ведь у них впереди была еще вся ночь, она со всеми делами уже разобралась, да и, честно говоря, Фрейе было приятно иногда просто сидеть и наблюдать за чужими передвижениями, осознавая, что ей не нужно облететь еще несколько десятков домов, а после разместить полученные зубы и воспоминания в хранилище в ее дворце.
Как они и предположила, увидев выражение лица Бенджамина, разговор с Эйнсли не увенчался успехом, а Королева Эльза и вовсе поставила волшебника в тупик, словом, помощи им ждать было неоткуда, однако это не заставило Зубную Фею подумать о том, что нужно сдаться, даже на секунду. Темноволосая свято верила в то, что сопротивление будет жить, даже если будет жить хотя бы один из тех, кто его поддерживает, к тому же она считала, что многие жители Зачарованного Леса готовы бороться за свою свободу, им просто нужно было проникнуться идеей. Возможно, даже правительницу Эренделла со временем удастся склонить в нужную сторону, правда, времени у них было не так уж и много, а успехов еще меньше, что не могло не огорчать, тем не менее Фрейя предпочитала смотреть в будущее с улыбкой и надеждой на то, что завтрашний день будет лучше предыдущего. Иногда одной надежды было достаточно.
– У тебя новая кружка? Какая искусная работа. – отметила Фея, взглядом указывая на упомянутый предмет посуды. Она продолжила внимательно слышать Дроссельмейера, изредка кивая, но при этом не вставляя ни слова. Он, вероятно, был прав, и проклятие было снято, что не могло не радовать. На несколько секунд в сердце девушки затеплилась надежда, что она наконец сможет увидеть Песочника, Северянина, Пасхального Кролика и Ледяного Джека, она не видела своих друзей и по совместительству коллег долгие годы и безмерно по ним соскучилась.
– Дроссельмейер, ты уверен, что все они так уж и мечтают попасть обратно? Ведь они провели в том мире почти три десятка лет, он стал им домом. – мягким тоном начала Фея. Ей понравились рассуждения волшебника, в частности Фрейю обрадовал тот факт, что он не отчаялся и не опустил руки после неудавшейся встречи с Эйнсли, а пытался найти иной выход. Зубной Фее, хоть она никогда и не была знакома со Спасительницей, тем не менее было жалко ее – на бедную девушку возлагали столько надежд, по своему собственному опыту борьбы с Кромешником Зубная Фея знала, что ответственность за чужие жизни это непомерная ноша, тем не менее она была их с Бенджамином надеждой, да что там, надеждой всего Зачарованного Леса. – Но это личный выбор каждого, к тому же Зачарованный Лес это их дом в первую очередь, важно то, что это прекрасная идея! – лицо Феи озарилось улыбкой. – Осталось лишь найти способ, как же с ней связаться. – задумчиво проговорила девушка, а Дроссельмейер тем временем листал книгу, по всей видимости, он неплохо подготовился, и у него уже появилась идея.