Ей до сих пор не верилось в произошедшее и казалось, что события последних дней были всего лишь дурным сновидением, который никак не останавливался, рыжеволосая все ждала, когда же служанка разбудит ее и скажет, что пора одеваться и завтракать, но этого по-прежнему не случалось. Анна буквально на днях обнимала маму с папой в холле первого этажа и просила их постараться вернуться домой, в Эренделл, как можно скорее, и говорила о том, как будет скучать и ждать с нетерпением их возвращения. Эти воспоминания были свежи настолько, что Анне казалось, когда она проходила по тому самому холлу, где в последний раз видела королевскую чету, что их прощание состоялось не чуть более недели назад, а всего несколько минут назад.
Дворец, да и все королевство, теперь погрузилось в траур, и вряд ли был кто-то во всем Эренделле, кто не сочувствовал юным принцессам. Тишина, ставшая привычной за прошедшие годы, отныне была давящей, и Анна не было уверена в том, что стены замка когда-нибудь наполнятся смехом, на данный момент ей казалось, что она навсегда останется в состоянии траура, что неудивительно, ведь они с Эльзой остались сиротами. Впрочем, Анна, несмотря на ее привычку верить в лучшее и цепляться до последнего за надежду, вовсе не была уверена в том, что она теперь не будет совсем одна – ведь за последние десять лет у них с сестрой не состоялось ни одного разговора, длина которого составляла бы хотя бы несколько фраз, да и вообще их общение ограничивалось одними попытками младшей сестры хоть как-то наладить контакт, что заканчивалось всегда одинаково – принцесса вынуждена была сдаться и отправиться в свои покои расстроенная, но в конце концов она все равно возвращалась к двери, что вела в комнату, которую она некогда делила с наследницей трона.
Анна не представляла, что станет с Эренделлом без ее родителей, которые правили королевством столько лет, а теперь нелегкая ноша будет возложена на плечи Эльзы, правда, не прямо сейчас, а лишь через три года, но все же не беспокоиться об этом Анна не могла, точнее беспокоилась она по большей части за народ, который должен был чувствовать уверенность в монархе. Юная принцесса, конечно, верила в то, что сестра справится с ролью королевы и с нетерпением ждала этого момента, но все же не могла не бояться последствий, которые, впрочем, были всего лишь мелочью по сравнению с тем, что дети лишились в одну роковую ночь обоих родителей.
Девушка неспешно поднималась по лестнице, и у нее создавалось впечатление, что каждый следующий шаг дается ей все тяжелее, ведь все во дворце напоминало ей о родителях и о том счастливом времени, что они провели вместе. Отец больше не будет ее учить кататься на велосипеде, мать не будет заплетать волосы в косички и они не будут вместе приходить по вечерам, что пожелать «спокойной ночи» и погасить свет, у Анны остались лишь воспоминания, которые она с нежностью будет хранить в своей душе, как она хранит воспоминания о детских забавах со старшей сестрой. При мысли об Эльзе рыжеволосая тяжко вздохнула – за столько времени, что прошло с того момента, как они перестали делить одну комнату, кататься вместе по перилам и играть в снежки, принцесса так и не нашла ту причину, по которой они перестали быть так близки.
Принцесса остановилась напротив так хорошо изученной двери – за столько времени она изучила каждый узор на ней и каждую трещину так хорошо, что без труда бы нарисовала ее по памяти, к сожалению, правда, у Анны не было особого таланта к рисованию или скорее усидчивости, чтобы кропотливо вырисовывать каждый завиток, подбирать цвета для будущей картины и так далее. Несколько долгих минут рыжеволосая просто стояла около двери, сцепив руки в замок и раздумывая о том, как же ей достучаться до Эльзы, с которой ее, кажется, разделяла стена изо льда, построенная старшей сестрой. Наконец девушка вдохнула и сделала шаг навстречу к двери.
– Эльза, это я. – тихо произнесла Анна, постучавшись в дверь сестры. Вряд ли, конечно, это был кто-то еще по той простой причине, что прислуга была прекрасно осведомлена о том, что старшую из сестер лучше не беспокоить, к тому же в такое непростое время. Она не услышала никого ответа и несколько секунд раздумывала стоит ли продолжать, ведь всякие попытки оставались в конечном счете тщетными. Но нет, Анна не могла позволить себе отступиться от единственного родного человека, которому, как она подозревала, поддержка нужна была примерно также как и ей самой. – Эльза, ты не можешь оставаться в своей комнате вечно, провести в четырех стенах всю свою жизнь, к тому же в свете последних событий.. Только мы остались друг у друга, и нам нужно держаться вместе. – собственные слова отдались болью в душе рыжеволосой. Как же давно Анне хотелось почувствовать теплоту и любовь со стороны старшей сестры – отправиться вместе на конную прогулку, выбрать меню для праздничного ужина, обсудить придворных, в конце концов просто поговорить с Эльзой и обнять ее, и в последние дни это желание лишь усилилось, в некоторые моменты Анне начинало казаться, что без поддержки родственной души ей никак не справиться и не пережить трагичные события. Она изо всех старалась быть сильной и не позволять себе расклеиваться, ведь мама с папой не хотели бы, чтобы она изводила себя переживаниями, но продержалась рыжеволосая всего несколько дней и теперь понимала, что поддержка сестры ей нужна как никогда.
